Отрывок из того, что будет в дальнейшем в "Паутине Судеб". Написано заранее, так что в основной текст это вольется где-то ближе к концу. )

"Я резко села, поморщившись от нахлынувшей головной боли, и закрыла лицо ладонями, пытаясь сообразить, что же случилось. Последнее, что осталось в памяти – это хлопанье бело-золотых крыльев алконоста и мягкий голос в голове, говоривший что-то о счастье. Потом – провал, такой же непроглядный, как и мрак в комнате. Наверное, Ланнан с Ветром нашли меня в лесу и принесли домой, пока я была без сознания.
- Любимая, все в порядке?
Голос Данте раздался так близко, что я невольно шарахнулась в сторону, да так «удачно», что свалилась с кровати, больно ударившись локтем о доски пола, глухим стуком отозвавшиеся на мое падение. Блеснула искорка, высекаемая из огнива, еще одна – и небольшая свеча озарила слабеньким пламенем довольно широкую двуспальную кровать со смятыми простынями и лежащего на ней полуобнаженного Данте, кое-как прикрытого одеялом. Волосы цвета воронова крыла почти занавесили заспанное лицо, когда он садился на кровати, пытаясь понять, что же случилось. А я сидела на полу, прикрываясь сдернутой со стула мужской рубашкой, и никак не могла поверить, что я не сплю.
- Что ты тут делаешь? – кое-как выдавила я, влезая в рубашку и плотнее запахивая ее на груди. На лице аватара отразилось такое изумление, что мне стало не по себе.
- Сплю, если ты об этом. А вот что ты делаешь на полу, мне до сих пор непонятно, - он сел, и отсветы от хилого огонька свечи обрисовали его таким сочетанием света и тени, что я невольно покраснела, отводя взгляд и незаметно ущипнув себя за лодыжку. Ойкнула от боли, но Данте никуда не делся, только голос его стал более обеспокоенным.
- Любимая, тебе сон плохой приснился? Или предчувствие?
- Наверное, сон, - пробормотала я, поднимаясь с пола и усаживаясь на краешек кровати. Или алконост что-то сделала с моими мозгами, или же она действительно решила исполнить мое сокровенное желание… - Приснилось, что я королева Андариона, и у нас с тобой ничего не получилось, потому что нельзя было…
- И с чего у тебя такие сны возникают? – он обнял меня, притянув к себе, и зарылся лицом в мои волосы, ласково целуя шею. – В Андарионе новый король вполне справляется со своими обязанностями, да и Ведущий Крыла его не оставляет.
Чего?
- Данте, а как же ты? – я ощутила, как он напрягся и отстранился, после чего ловко опрокинул меня на спину, на смятые простыни, нависая надо мной так, что его волосы упали мне на грудь и шею, чуть щекоча кожу.
- Ева, что за странные мысли тебя посещают по ночам? Между прочим, это было твое условие, чтобы я оставил аватаров, и я его выполнил. Не могла бы ты, в таком случае, сдерживать свое обещание, а?
- Обещание? – я окончательно перестала понимать происходящее. Сложно думать, когда тебя кто-то прижимает к кровати, особенно если этот «кто-то» - мужчина, о котором я не позволяла себе даже думать в этом плане. Так может, так оно и должно быть? Может, алконост исправила в моей судьбе что-то, из-за чего это все – дом, любимый мужчина, свободная жизнь без короны – стало возможным?
- Не напоминать мне об Андарионе. – он поцеловал меня, пока что легко, но довольно многообещающе. – Ев, я люблю тебя настолько, что отказался от небесного королевства. Отказался от крыльев, потому что ты человек, и никогда не смогла бы разделить со мной жизнь айранита. Я живу с тобой, как человек, потому что без тебя жизнь смысла не имеет. – Очередной поцелуй, от которого все внутри стянуло привычной уже – привычной ли? – легкой судорогой предвкушения. – А теперь ты просыпаешься с криком посреди ночи, и начинаешь спрашивать, почему я больше не Ведущий Крыла. Что с тобой?
- Не знаю, правда. Не знаю, - я скользнула кончиками пальцев по его плечам. Быть может, и падение в Небесный Колодец, и коронация, и Дикая Охота… и погребальный костер перед избушкой Лексея Вестникова, и сама алконост – что, если это все был лишь кошмарный сон, который наконец-то закончился? Что я наконец-то проснулась? – Данте… это бы такой ужасный сон…
- Расскажи? – тихо попросил он, ложась рядом и, дождавшись, пока я поудобнее устрою голову у него на груди, обнял, прижимая к себе. – Что тебя настолько взволновало?
Я глубоко вздохнула – и начала рассказывать. Про падение в Небесный Колодец и про то, как я обрела крылья и корону, но потеряла любовь. Про одиночество правления, когда он был Ведущим Крыла, моим личным телохранителем – настолько близким, что достаточно было только протянуть руку, и при этом бесконечно далеким. Про свадьбу Вильи и смерть его самого. Про Дикую Охоту, после которой я пришла в себя с поломанными крыльями – но его, Данте, я вернула в мир живых из свиты позабытого бога. И про погребальный костер Лексея Вестникова, для которого эта встреча с Дикой Охотой оказалась последней – слишком велико оказалось напряжение, слишком много сил потребовало колдовство, защитившее нас обоих в ночь Дикого Гона. Пламя погребального костра, обдающее лицо жаром – и медленно стекающие по лицу слезы. А ночь кажется такой живой, такой ясной, потому что наставник передал мне самое ценное, чем владел  - свои знания, накопленные в течение слишком долгой даже для волхва жизни.
Он слушал, не перебивая, и только когда я наконец-то выговорилась, осторожно скользнул ладонью по моим отросшим волосам.
- Это очень страшный кошмар, любимая. Прожить жизнь, а затем узнать, что ее и не было вовсе. И жизнь, в котором не было сказано нужных слов, зато сказано столько лишнего... - Он обнял меня крепче, прижимая к своей груди. - Ничего... Теперь я рядом. Все будет хорошо.
- А что, если сейчас я просто сплю, а когда проснусь  - все вернется, станет так, как было? – я попыталась снова сесть, отстраниться, но он не пустил.
- Интересно, что тебя заставляет сомневаться в реальности происходящего? – Он приподнял мое лицо за подбородок, чуть-чуть щекоча кожу кончиками пальцев. – Это? – Крепкий поцелуй. – Или это? Быть может, мне стоит в очередной раз доказать тебе, настолько я настоящий, равно как и все вокруг?
- Но… та, другая жизнь.. она тоже казалась до ужаса реальной. – Я ожесточенно потерла лицо ладонями. – У меня ощущение, будто бы я с ума схожу.
- Я тоже с ума схожу. От тебя. - Его пальцы скользнули по моему плечу. - От твоих бездонных глаз, в которые я каждый раз проваливаюсь как в пропасть. - Он коснулся губами моей шеи. - И мне нравится это безумие.
Я уперлась ладонями в его грудь, отталкивая, и он послушался, отодвигаясь, но по-прежнему нависая надо мной. В его черных с серебряными искорками глазах дважды отражалось пламя свечи, но мне почему-то казалось, что этот темный огонь горит в его зрачках сам по себе. А еще я почувствовала, что если я сейчас я оттолкну его окончательно, то он все же подчинится моей хрупкой человеческой природе, которая, вероятно, не всегда может выдерживать его порывы. Что-то прежнее из увиденного сна-яви, уже не раз виденный и прочувствованный до глубины души железный самоконтроль Данте сейчас удерживал его практически на краю того, где заканчиваются приличия, и начинается нечто, о чем я, кажется, не имела представления.
Если он прав, и мне всего лишь привиделся кошмар, где мы с ним разделены пропастью правил, законов и чести, то происходящее – это не просто нормальное явление, а то, что естественно, как дыхание. Быть единым целым с тем, кого любишь. Если же все происходящее сейчас – всего лишь сон… То я хочу взять от этого сна все, что можно. И не оглядываться ни на что. Потому что у меня появился шанс жить так, как я всегда хотела, как я мечтала с того момента, когда на мою голову опустился королевский венец и Данте впервые обратился ко мне, как к королеве. Пусть все закончится потом – мне уже все равно. У меня появился шанс изменить все…и  не мучаться от вопроса «а что, если?...»
- Так что, любимая? - он отодвинул в сторону мои руки, лежавшие у него на груди и приблизил свои губы к моим губам, так что каждое его слово становилось маленьким поцелуем. - Тебе ведь нравится то, как я тону в тебе... И то, какая свобода проявляется меж нами. - Его губы приближались, пока он не приник ко мне горячим и страстным поцелуем, уже обнимая, скользя руками по плечам, спине.
- Мне до сих пор не верится… - я неловко провела ладонями по его спине, гладкой, сильной. – И все чудится, что из твоей спины вот-вот вырвутся черные крылья.
- Неужели тебе этого сейчас так хочется? Несмотря на твои просьбы и мои клятвы? - Руки Данте уже скользили по коже моей спины, то чуть касаясь, а то и замирая, разминали и ласкали, а губы его коснулись основания моей шеи. - Сейчас наша ночь, любовь моя.
- Заставь меня поверить, что это все – не иллюзия? – тихо попросила я. Голос мне самой показался еле слышным и чуть дрожащим. – Я закрываю глаза – и слышу твою клятву у трона в зале с облачными стенами, слышу твое обращение «королева»… Какой из клятв мне верить сейчас?
- Заставлю. Потому, что люблю тебя, Еваника. - Руки его скользнули еще ниже, теперь я могла чувствовать его ладони на своих ягодицах. Горячие. Ждущие. Ласкающие. - Тем более, что за день я очень соскучился по нашей ночи. И давал тебе клятву в том, что буду с тобой всегда. В человеческом облике, поскольку мои крылья пугали тебя. Я стал человеком для тебя, пусть это и означало потерять для себя радость полета.
- Очередная жертва… ради меня. – Я чуть сжалась, отворачиваясь и стискивая зубы. Откуда в сердце сидит эта заноза? Как будто кто-то отдал за меня нечто настолько ценное, что не передать словами? Кем был этот человек? Или не человек? – У меня странное ощущение… будто я что-то забыла…
- Иногда стоит забыть.. Обо всем. 
Зыбкий огонек свечи дрогнул и погас, оставив нас почти в полной темноте. Странно, раньше темнота не казалась мне настолько непроглядной, я всегда могла разглядеть хотя бы очертания предметов, а в последнее время…
Связный поток мыслей оборвался, когда он слился со мной в единое целое. Так, как ждалось. Как мечталось. Как хотелось на холодной, одинокой постели, когда за окном завывал ледяной ветер…
Всё – неважно. Всё – иллюзия. Он со мной, мы едины так, как только возможно…
Я с тобой. Я тебя люблю…"

Вот такой отрывочек. Всех с наступающим новым Годом!